Панихида по великому поэту в Спасо-Преображенском соборе

в Публицистика / от mikhaelme / по 12.02.2021 на 23:58 /

Как известно, при жизни Александр Сергеевич Пушкин (1799-1837) был опальным поэтом. Мы здесь не будем вдаваться в причины такого положения вещей. Ведь у каждого из нас жизнь на земле более или менее долгая; на её протяжении мы разные, в каждом из нас борются разные стихии; сегодня я такой, а завтра – другой. И где я истинный? И в каком душевном состоянии я подойду к главному моменту своей земной жизни – переходу в жизнь вечную?..

А что касается Пушкина, то некоторые его стихи, особенно юношеские, действительно вызывали негодование современников. Его упрекали за вольности в стихах и даже приписывали ему произведения, которые он не писал. Это касается, например, поэмы «Гавриилиада», хотя она печаталась даже в полных собраниях сочинений поэта, подготовленных Академией наук СССР. Об этом до сих пор спорят исследователи, ссылаясь на письмо Пушкина Петру Вяземскому от 1 сентября 1828 г.: «Мне навязалась на шею преглупая шутка. До правительства дошла наконец «Гавриилиада»; приписывают её мне; донесли на меня, и я, вероятно, отвечу за чужие проказы, если кн. Дмитрий Горчаков не явится с того света отстаивать права на свою собственность. Это да будет между нами».

Смерть Пушкина поразила современников не только своей внезапностью, но открытием для многих в его личности истинного христианина. Данзасу, своему секунданту на дуэли, Пушкин сказал: «Хочу умереть христианином». Чувствуя приближение смерти, он благословил близких, «на каждого оборачивал глаза, молча; клал на голову руку, крестил». «Не мстите за меня! Я всё простил», – таков был предсмертный наказ Пушкина собравшимся у его постели друзьям. Священник, отец Пётр, приглашённый принять последнюю исповедь поэта, впоследствии вспоминал: «Я стар, мне уже недолго жить, на что мне обманывать. Вы можете не поверить, но я скажу, что я самому себе желаю такого конца, какой он имел».

Двести лет назад новости из Петербурга не скоро доходили до города Шадринска. И тем не менее, в нашем Спасо-Преображенском соборе в ту зиму 1837 года была отслужена панихида по рабу Божьему Александру.

Единственным, пожалуй, документом, дошедшим до нас, где упоминается панихида по убиенному поэту, является свидетельство В.П. Бирюкова о семейном предании по этому поводу.

Что это за свидетельство?

Мы знаем, что у истоков исследовательских работ по истории Шадринского края лежит неординарная личность Владимира Павловича Бирюкова (1888–1971 гг.): это ураловед, краевед, лексикограф, музеевед, архивовед, археолог, историк, фольклорист, член Союза писателей СССР, действительный член Центрального бюро краеведения при Академии наук СССР. В 1918 г. он организовал в Шадринске Научное хранилище, из которого потом выросли краеведческий музей и городской архив.

Шадринцы признательны Владимиру Павловичу, что именно по его ходатайству перед И.В. Сталиным Спасо-Преображенский собор избежал участи быть разрушенным в 1933 году, как другие церкви города. Успели разобрать «для социалистического строительства» только колокольню.

19 июля 1964 года в областной газете «Советское Зауралье» (г. Курган) В.П. Бирюков опубликовал статью про панихиду по Пушкину, отслуженную в Спасо-Преображенском соборе Шадринска. В нашем городском архиве хранится подшивка этой газеты. Однако номера за 19 июля 1964 года в ней не оказалось, он исчез. Мы обратились в Курган. Сейчас эта газета называется «Новый мир». Работники любезно откликнулись на просьбу, говорят, «весь архив перерыли». И нашли!

Вот что, в частности, писал В.П. Бирюков: «…в год смерти «солнца русской поэзии» А.С. Пушкина здесь состоялась “крамольная“ панихида по поэту. Узнаём мы об этом по опубликованному преданию, записанному одним из предков семьи Струве, из которой вышел советский академик В.В. Струве, видный учёный-астроном. Предание гласит, что один из предков Струве, по фамилии Арефьев, в тридцатых годах прошлого века был городничим в г. Шадринске. Какую роль играл тогда городничий, можно судить по знаменитому “Ревизору” Гоголя. Но человек человеку рознь. Не таким, как в “Ревизоре”, оказался Арефьев. Дошла до него горестная весть о смерти поэта, и городничий, большой почитатель поэзии Пушкина, распорядился, чтобы соборный протопоп всенародно отслужил по убитому поэту торжественную панихиду, а собрались бы на неё все чиновники города. Перед началом панихиды загудел большой, в несколько сот пудов весу, соборный колокол. Редкие, протяжные звуки колокола всполошили всё население Шадринска. Купцы позапирали свои лавки: что-то, де, случилось важное, “не царь ли уж помер?” И потянулись в собор. Кроме протопопа, конечно, служили вместе с ним и другие “градские” попы. Словом, панихида вышла “на славу”. Толков в городе было много. Толковали по-всякому…

Прошло сколько-то времени, как пермский губернатор вызывает Арефьева к себе. “Зачем это?” – думает городничий. А вот зачем: раскричался губернатор, как, мол, смел какой-то там городничий так торжественно почтить память поэта, которого сам царь не жалует! Словом, “накачка” была жестокой, и, повесив голову, возвращался Арефьев в Шадринск.

А тут подоспела весна. На Исети начался ледоход. Каким-то людям не терпелось перебраться на другой берег, где только что начинала строиться деревня Осеева. Забыли эти нетерпеливые, что с плывущим льдом шутки плохие, и стали тонуть. Наблюдать ледоход собралось на берегу много шадринцев и осеевцев. Был среди них и городничий Арефьев. Увидев, что люди тонут, кинулся им на помощь. Спасти-то других спас, а сам схватил воспаление лёгких и вскоре умер.

И пришлось теперь шадринцам присутствовать при новой панихиде, уже по тому, кто когда-то дал распоряжение служить её по поэту Пушкину, которого протопоп именовал в своём “поминовении” “болярином”, поскольку Пушкин был дворянином».

Почитание великого поэта у нас не всегда связано с молитвой за упокой его души. Об одном удивительном видении поведал доктор богословия и профессор Московской духовной академии, протоиерей Александр Ветелёв. Это было в послевоенные 60-е годы прошлого века. Протоиерей Александр Ветелёв, отслужив Божественную литургию, вернулся домой и попросил согреть себе чаю. Сидя на стуле, он задремал. В это время к нему в комнату вошел человек и сказал:

– Здравствуйте, батюшка! Вы меня не узнаёте?

– Кто вы?

– Пушкин Александр Сергеевич.

– Александр Сергеевич! Вы откуда? Помиловал ли Вас Господь? Спаслись ли Вы?

– Знаете, батюшка, здесь на земле, все мои стихи читают и все меня прославляют, но молиться за меня никто не молится. Я прошу Вас, помолитесь обо мне.

– Александр Сергеевич, я так рад Вас видеть, я, конечно же, буду о Вас молиться.

– Благодарю Вас, батюшка.

Неожиданный гость поклонился и стал невидимым.

Пораженный явлением отец Александр открыл календарь: «Сегодня 10 февраля, а по старому стилю 29 января». Да ведь это же день кончины Александра Сергеевича!

Не дождавшись чаю, батюшка оделся и вернулся в храм. Горячо помолившись у престола Божия, он вынул из просфоры частичку об упокоении убиенного раба Божия Александра».

До революции 1917 г. в шадринском Спасо-Преображенском соборе сохранялась благочестивая традиция служить панихиду по великому русскому поэту. Поминали поэта в соборе и в наше время.

В газете Шадринского района «Авангард» 19 февраля 1993 года были помещены две фотографии панихиды в соборе с небольшой заметкой: «Церковь говорит нам: «Помните, не разобщайтесь…» Панихиду в Спасо-Преображенском соборе освещали местное и курганское телевидение, радио. И мы информировали своих читателей о панихиде по случаю 156-й годовщины со дня смерти А.С. Пушкина. Сегодня публикуем снимки, сделанные в тот день нашим фотокорреспондентом Г. Цевелёвым. Взгляните: мы все здесь равны перед Тем, Кто выше всех. Мы все здесь равны перед историей, в которой нам есть чем гордиться. И среди них великое имя русского поэта» (см. фото).

Русский философ и общественный деятель Иван Александрович Ильин (1883-1954) в статье «Пророческое призвание Пушкина» писал: «Вот почему мы, русские люди, уже научились и должны научиться до конца и навсегда – подходить к Пушкину не от деталей его эмпирической жизни и не от анекдотов о нем, но от главного и священного в его личности, от вечного в его творчестве, от его купины неопалимой, от его пророческой очевидности, от тех божественных искр, которые посылали ему навстречу все вещи и все события, от того глубинного пения, которым всё на свете отвечало его зову и слуху; словом – от того духовного акта, которым русский Пушкин созерцал и творил Россию, и от тех духовных содержаний, которые он усмотрел в русской жизни, в русской истории и в русской душе, и которыми он утвердил наше национальное бытие».

Упокой, Господи, душу раба Твоего Александра. Прости ему все согрешения его, вольные и невольные, и даруй ему Царствие Небесное и вечный покой. 10 февраля (по н.ст.) – день упокоения А. С. Пушкина.

Наталья Тихонова,

Ольга Тимофеева

Январь 2021 г.